Несмотря на планы по увеличению экспорта сельскохозяйственной продукции, правительство рассматривает ограничительные меры для отрасли, объясняя это приоритетом обеспечения внутреннего потребления, хотя о дефиците зерна или подсолнечника речи не идет. Легче ввести запрет или пошлину, чем выработать комплексный подход и вручную использовать необходимые меры для нормализации ситуации

В последнее время у участников зернового и масложирового сегментов сельскохозяйственного рынка возникло много вопросов по поводу его регулирования со стороны государства: некоторые инициативы Минсельхоза кажутся чрезмерными, особенно с учетом планов по увеличению экспорта. Например, в середине января ведомство заявило, что планирует ограничить экспорт зерна путем введения квот на вывоз за пределы ЕАЭС в 20 млн тонн во второй половине сезона (после сдачи номера в печать стало известно, что с 1 апреля до конца сезона может быть введена квота в 7 млн тонн пшеницы, кукурузы, ячменя и ржи). Министр сельского хозяйства Дмитрий Патрушев еще в конце декабря заявил, что министерство разрабатывает некий инструмент для сдерживания поставок, поскольку "при определенных условиях наши уважаемые экспортеры могут захотеть вывезти все". Его заместитель Оксана Лут позже объяснила, что ограничения необходимы, потому что "рынок сам себя не отрегулирует". Если в какой-то из стран будет плохой урожай, а у нас хороший, они вывезут все из нашей страны, и нам нечего будет есть, - говорит Лут. - То, что мы взяли курс на экспорт, - это очень хорошо, но мы, конечно, не должны оставлять наш рынок без зерна". Много споров и разногласий вызывает также идея повышения экспортной пошлины на подсолнечник и желание распространить систему прослеживаемости на больший ассортимент продукции.

Ограничения должны быть четкими

"Я всегда за рынок, но в условиях российской экономики, которая серьезно зависит от мировой конъюнктуры, возможность использования одного универсального механизма регулирования рынка - это иллюзия, - говорит Дмитрий Рылько, генеральный директор Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР). - Следует признать, что необходим комплекс мер, которые, в крайнем случае, могут быть применены в случае реальной угрозы продовольственной безопасности по согласованию с участниками рынка и в зависимости от конкретных условий рынка". В целом, по оценке Рылько, пока не наблюдается чрезмерного вмешательства государства в регулирование сельскохозяйственного рынка, но реализация ряда обсуждаемых нововведений может изменить ситуацию.

Пошлины и запреты могут использоваться для регулирования внутреннего рынка, но не в той форме, которая сложилась в России, когда все непрозрачно и участники рынка не знают, когда они будут введены, считает Наталья Шагайда, директор Центра сельскохозяйственной и продовольственной политики РАНХиГС. Введение ограничений должно обсуждаться заранее, в зависимости от состояния рынка, также должен быть налажен его открытый мониторинг, чтобы производители и экспортеры понимали, когда ситуация близка к пределу введения пошлин или запретов, считает

Союз экспортеров зерна поддерживает инициативу Минсельхоза, так как считает, что прозрачное системное решение о введении квот снизит риски участников рынка и сделает их деятельность более предсказуемой и прогнозируемой, говорит Эдуард Зернин, председатель Союза. "Если возникнет угроза для внутреннего рынка, те или иные ограничения на экспорт зерна все равно появятся, поэтому лучше сделать их официальными и понятными для экспортеров, чем держать их на концептуальном уровне", - говорит он. Марина Турянская, директор торгового дома "Риф", крупнейшего экспортера зерна в стране, выражает схожее мнение. Все ограничения должны быть четкими, прозрачными и предопределенными, тогда они воспринимаются рынком как работающие, говорит она.

Инициативы по квотированию экспорта зерна выглядят логичными из-за необходимости регулирования рынка, считает Екатерина Михалева, руководитель проектов Центра НЭО. Валовой сбор сельскохозяйственных культур растет с каждым годом, а вслед за ним увеличивается и экспорт. "На фоне ситуации на мировых рынках и, как следствие, девальвации рубля может произойти значительное увеличение поставок за рубеж из-за желания экспортеров увеличить валютную выручку, а за этим последует рост внутренних закупочных цен, - говорит она. - Это может оказать существенное влияние на производство кормов, увеличив стоимость конечной продукции животноводства". Чтобы избежать резких скачков и межсезонного повышения стоимости, необходимо частичное регулирование экспортного рынка в виде квот".

Необходимость регулирования экспорта зерна путем введения квот сомнительна, несмотря на то, что сами экспортеры в целом поддерживают такую меру, говорит Рылько. "Экспортеры рассуждают, что квота избавит их от других, более жестких мер, которые правительство может применить в случае напряженной ситуации на внутреннем рынке. Например, в прошлом сезоне были задержки с выдачей фитосанитарных сертификатов в сочетании с - назовем это так - мягкими квотами на крупных экспортеров", - отмечает он. - Поэтому сейчас экспортеры поддерживают квотирование объема "для всех" во второй половине сезона как прозрачную и наименее субъективную меру".

Однако экспортные квоты несут в себе ряд угроз и негативных моментов, говорит Рылько. Например, квота может лишить фермеров возможности получать дополнительный сезонный доход. Сейчас они исходят из того, что к концу сельскохозяйственного года зерно дорожает, и стараются придержать лучшую продукцию. Зная определенный будущий уровень экспорта, к концу сезона фермеры будут бояться, что не успеют продать зерно, и будут стараться реализовать его в первой половине сезона. "Таким образом, возникает угроза снижения доходов фермеров, неравномерного экспорта зерна и неравномерной загрузки экспортной инфраструктуры в течение сельскохозяйственного года", - говорит Рылько. Также будет сложно просчитать реакцию мировых рынков на такую меру. Кроме того, возникает вопрос, защитит ли эта мера от стрессов на внутреннем рынке. Квота в 20 млн тонн в этом году не влияет на экспортные возможности, они ниже.

В конце января Российский зерновой союз (РЗС) направил в Минэкономразвития письмо, в котором написал, что экспортные квоты неизбежно снизят эффективность мер государственной поддержки и инвестиционную привлекательность отрасли и в первую очередь ударят по сельхозпроизводителям. Введение ограничений в середине сезона не позволяет четко спланировать бизнес-процессы. Возобновление поставок без квот в первой половине следующего сезона (июль-декабрь) в случае хорошего урожая может спровоцировать рост предложения и привести к падению цен. В результате рентабельность фермеров может снизиться, предупреждают в профсоюзе. Президент союза Аркадий Злочевский пояснил, что поставить слишком много зерна на внешние рынки, как опасается Минсельхоз, невозможно, учитывая географическую специфику. "Такого, как, например, на Украине в нулевые годы, у нас не будет, когда в первой половине сезона экспортеры вывезли почти все зерно, а во второй половине были вынуждены импортировать. Наоборот, у нас за Уралом постоянные проблемы с ликвидностью, зерно некуда девать. Поэтому там обычно не производят больших объемов - слишком далеко и дорого экспортировать", - сказал он.

На данный момент введение квот кажется не столько ненужным, сколько бесполезным вмешательством в рынок: исходя из текущей ситуации и прогнозов экспорта, маловероятно, что к концу сезона поставки могут превысить 20 млн тонн, считает Антон Виноградов, старший менеджер по обслуживанию компаний в АПК PwC в России. Кроме того, установление квот противоречит условиям ВТО - такая мера может быть только временной для предотвращения или снижения критического дефицита экспортируемой продукции, напоминает он. По его мнению, такое регулирование может быть рациональным только в случае недостаточного урожая для удовлетворения как внутренних потребностей, так и высокого спроса на внешнем рынке.

Даже низкий урожай не является достаточной причиной для ограничения экспорта, считает Денис Терновский, ведущий научный сотрудник Центра сельскохозяйственной и продовольственной политики Российской академии сельскохозяйственных наук. Если мы являемся частью мирового рынка и хотим закрепить свое место на нем, мы должны в полной мере использовать его регулирующие возможности, в том числе не только поставлять, но и покупать на нем сельскохозяйственную продукцию. Квоты на экспорт зерна сейчас не лучший инструмент регулирования рынка, соглашается он. Объемы производства зерна в последние годы позволяют обеспечить внутренний рынок, сохраняя и даже увеличивая объемы экспортных поставок. "Избыток предложения снизит внутренние цены на зерно, но, как показывают наши расчеты, это не приведет ни к снижению цен на животноводческую продукцию, ни к существенному увеличению ее производства", - говорит эксперт. - В то же время стимулы к экспортоориентированному производству, которые двигали сельское хозяйство в последнее десятилетие, будут утрачены.

В этом сезоне нет оснований для ограничения экспорта зерна, поэтому введение новой меры регулирования рынка было бы неверным решением, соглашается с ними Национальный союз зернопроизводителей (НСЗ). Экспортная стратегия России, как и долгосрочная стратегия развития зернового комплекса, предполагает увеличение производства зерна и рост его поставок за рубеж. На этом фоне решение о введении экспортных квот явно дезориентирует участников рынка, увеличивая коррупционную составляющую, что не будет способствовать достижению поставленных целей, подчеркивает Павел Скурихин, президент попечительского совета НСП. Он считает, что "использовать квоты для регулирования цен на внутреннем рынке также не имеет смысла. - Это будет одностороннее воздействие, направленное только на снижение рентабельности производителей зерна".

Молоко добавляется для отслеживания

В последнее время представители молочной отрасли говорят о чрезмерном государственном регулировании рынка. С прошлого года молочная продукция сертифицируется в системе "Меркурий", с этого года к ней может добавиться обязательная маркировка. Национальный союз производителей молока (Союзмолоко) настаивает на том, что это избыточная и бесполезная мера, которая увеличит расходы участников рынка, а эффект будет незначительным, так как прослеживаемость продукции уже обеспечивается "Меркурием", а доля фальсифицированной продукции в секторе незначительна. Кроме того, сейчас отрасль предлагает ввести систему температурного прослеживания скоропортящихся продуктов. Почти все молочные продукты требуют особых условий хранения, поэтому производители заинтересованы в правильной транспортировке и внедряют собственные системы контроля. Молочная промышленность не видит необходимости в дополнительном едином регулировании.

Обязанность и вмешательство

По словам Рылько, если квота будет применяться, то она должна зависеть от сезона, без установления лимитов каждый год. Если квота будет определяться каждый год, у участников рынка появится соблазн "работать с балансами", искажая данные, предупреждает эксперт. "Встраивая отчетность в процесс принятия решений, не имея рычагов, гарантирующих ее достоверность, участники рынка могут быть спровоцированы на ее искажение", - опасается он.

В то же время сейчас в связи с девальвацией рубля у нас есть потенциал для серьезного роста цен на зерно на внутреннем рынке к концу сезона". "Экспортная квота не спасет наш рынок от такого стресса. Зачем она тогда нужна?" - спрашивает Рылько.

По мнению Терновского, сейчас стоило бы пересмотреть взгляды на экспортную пошлину на пшеницу. В условиях дефляционного шока мы можем обеспечить стабильность внутреннего рынка, отменив нулевую ставку и изъяв маржу экспортеров. Для этого необходим взвешенный подход к установлению порога, который, с одной стороны, позволит производителям использовать положительный эффект от ослабления рубля при фактическом и прогнозируемом снижении мировых цен, а с другой - не позволит сформироваться спекулятивной валютной выручке и не оголит внутренний рынок, рассуждает он.

Скурихин также напоминает о существовании экспортной пошлины на пшеницу как ограничительной меры. "Однако надо понимать, что любое введение экспортных ограничений в первую очередь бьет по карману сельхозпроизводителей, ухудшая финансово-экономическое состояние предприятий, в то время как экспортно-ориентированные организации и трейдеры будут получать свою прибыль", - указывает он.

В середине марта Дмитрий Патрушев заявил, что правительство не обсуждает введение экспортной пошлины на пшеницу в связи с ослаблением рубля. Введение пошлины - не лучшее решение, и ранее Минсельхоз это признавал, говорит Борис Товалев, заместитель генерального директора компании AgroLand (занимается торговлей зерном). На рынке нет ничего экстраординарного, несмотря на девальвацию, поэтому введение каких-либо ограничений несоразмерно ситуации, подчеркивает он. Сценарий, при котором все зерно будет вывезено из страны в оставшиеся месяцы сезона, логистически невозможен, добавляет он.

У Минсельхоза уже есть эффективный механизм регулирования цен на внутреннем рынке в виде государственных зерновых интервенций, продолжает Скурихин. "Это практически единственный вид государственной поддержки зерновой отрасли, который напрямую влияет на получение выручки за выращенную продукцию, - подчеркивает он. - А уровень цен, уплачиваемых в Госфонд, наряду с экспортными ценами является одним из основных параметров, определяющих конъюнктуру всего зернового рынка страны". Однако в феврале на съезде Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов Оксана Луц заявила, что зерновые интервенции - это "пережиток прошлого" и о них можно забыть. Раньше они были востребованы, потому что возможности сбыта были ограничены, а сейчас зерно нужно переработчикам и экспортерам.

Интервенции были начаты и проводились в то время, когда о нынешнем уровне развития сельского хозяйства страны можно было только мечтать, подтверждает Скурихин. "Средний урожай зерна не превышал 80 млн тонн, то есть его производство было близко к уровню потребления. Экспортная составляющая в балансе потребления была незначительной, и главным фактором, влияющим на российский зерновой рынок, был внутренний спрос", - вспоминает он. - В последующие годы, учитывая высокие темпы роста производства зерна в европейской части страны, особенно для экспортного потребления, в Минсельхозе заговорили о необходимости прекращения интервенций. Если активное развитие зернового производства будет поддерживаться и дальше, то, вероятно, действительно будут востребованы другие, более эффективные меры регулирования.

Однако, например, отказ от закупок в госфонд в 2017 году повлиял на севооборот, так как при рекордном валовом сборе были зафиксированы рекордно низкие цены на все культуры. "Учитывая долгосрочную специфику планирования производства в агросекторе, сейчас мы пожинаем плоды принятых тогда решений. Показательный пример - сокращение посевов ржи, - говорит Скурихин. Из-за рекордно низкого урожая в прошлом году произошел скачок цен, которые к середине марта достигли 17,3 тыс. руб/т, превысив стоимость продовольственной пшеницы 3-го класса. Такого скачка цен можно было бы избежать, если бы госфонд работал как основной механизм регулирования зернового рынка, хотя интервенции дорого обходятся бюджету, считает Скурихин.

По мнению Дмитрия Рылько, полностью отказываться от интервенционного фонда не стоит. "Некоторый запас зерна в регионах не повредит стране, потому что бывают ситуации, когда зерно нужно в том или ином месте, чтобы охладить рынок, - сказал эксперт. - Было время, когда мы накопили более 9 млн тонн - это слишком много, но держать до 3-4 млн тонн было бы не лишним на всякий случай, несмотря на то, что это дорого, и Минфин не хочет тратить на это деньги".

Эффективность зерновых интервенций не всегда одинаково высока - в периоды роста производства и экспорта внутренний спрос не является основным фактором, влияющим на рынок, комментирует Виноградов. "Конечно, для компаний со сложной логистикой (в частности, в Сибири и на Урале) госзакупки могут быть необходимы, но не стоит забывать о высоких затратах на хранение такого зерна и возможном снижении его качества и последующих сложностях с реализацией", - подчеркивает он.

Зерновые интервенции должны были быть отлажены и превращены в механизм гарантий того, что аграрии не получат за свою продукцию меньше объявленной минимальной цены, а если цена поднимется выше максимальной, государство начнет продавать продукцию по ней и не допустит подорожания для внутренних нужд, считает Наталья Шагайда. "Однако этого сделать не удалось: не было гарантий выкупа по минимальной цене, а когда внутренние цены выросли, зерно фактически было распределено по максимальной цене среди определенных групп потребителей, вместо того чтобы быть проданным на аукционе", - сожалеет она. - Поэтому создание инструмента для регулирования рынка с помощью интервенций является неотложной задачей. Даже в той форме, в которой он был применен, это была помощь сельхозпроизводителям". Но, конечно, проще применить запрет или пошлину, чем создавать тонкие механизмы, добавляет она.

Виноградов считает, что сейчас гораздо эффективнее было бы субсидировать перевозки. Однако, несмотря на рост экспорта из дотационных регионов, избыток зерна сохраняется. "Ни один метод поддержки сам по себе не будет универсальным и одинаково эффективным. Необходим комплексный подход как с точки зрения механизмов, так и в зависимости от региональной специфики", - говорит он. Скурихин отмечает положительное влияние субсидированных перевозок на производственный потенциал АПК, но добавляет, что отказ от интервенций и меры по ограничению экспорта окажут негативное влияние на отрасль.

На рынке сахара пока только слова

Наименее эффективные заводы свеклосахарной отрасли начали закрываться на фоне перепроизводства и убыточности, что вызвало большой резонанс, несмотря на то, что отраслевые аналитики давно прогнозировали подобный сценарий. Федеральная антимонопольная служба опасается монополизации рынка и неконтролируемого роста цен на сахар и готова сотрудничать с компаниями и разрешить создание экспортных ассоциаций для активизации внешней торговли. Министерство сельского хозяйства планирует сократить объемы посевов сахарной свеклы буквально вручную, чем недоволен агробизнес: "Заявленная цель - оптимизация логистических затрат и повышение конкурентоспособности российского сахара на внешних рынках, - говорит Евгений Иванов, ведущий эксперт ИКАР, - Однако меры, предпринимаемые государством для поддержки экспорта и развития логистической инфраструктуры, пока остаются в основном лишь словами. Конечно, транспортная субсидия поддерживает экспортеров, но она может быть увеличена с 50% до 100%, к тому же, скорее всего, эта поддержка будет оказываться не всем, а тем, кто первым выберет лимиты. Отрасль нуждается во всесторонней поддержке с развитием логистической, административной и финансовой инфраструктуры от завода до судна, упрощением получения документов и возврата НДС и всех видов сопутствующих вопросов, говорит он, отмечая, что этим должно заниматься государство, а не производители. Кроме того, следует поддержать неэффективные сахарные заводы: даже самые маленькие предприятия являются идеальными площадками с развитой инфраструктурой, добавляет эксперт.

Каждая крупинка учтена

Также в декабре прошлого года Минсельхоз опубликовал проект поправок к федеральному закону "О зерне", которые предполагают создание единой системы прослеживаемости всех этапов производства, хранения и реализации зерна и продуктов его переработки с проведением лабораторных исследований. Их результаты будут представляться в виде заключения о количественных и качественных характеристиках зерна в электронном виде. Также предполагается выдавать карантинные сертификаты на перемещение зерна и продуктов переработки по территории страны, тогда как ранее они выдавались только на перевозку продукции из карантинных фитосанитарных зон.

Участники рынка отмечают, что это усложняет документооборот. "Вводятся дополнительные ограничения на перевозку зерна, требования к транспортным компаниям: они должны быть зарегистрированы для оказания транспортных услуг, - делится вице-президент агрохолдинга Василина (контролирует около 380 тыс. га в Самарской, Саратовской и Оренбургской областях). - Кроме того, усилен карантинный контроль, теперь без карантинных сертификатов нельзя перевозить зерно даже из одного хозяйства в другое внутри холдинга".

Стремление правительства обеспечить прослеживаемость все большего ассортимента продукции, вероятно, следует приветствовать, но делать это нужно поэтапно и дозированно. "Нигде в развитых странах мы не видим полномасштабных систем прослеживаемости продуктов обмена, таких как зерно и масличные культуры, потому что это очень дорого, а экономический и социальный результат не оправдывает затрат, которые понесут государство и участники рынка на поддержку такой системы", - говорит Дмитрий Рылько. Зерно и масличные из отдельных хозяйств и регионов смешиваются на этапе маркетинга, и именно на этом зарабатывают участники рынка, потому что таким образом можно формировать оптимальные по качеству партии товара, поясняет эксперт. Контроль за деятельностью элеваторов можно было бы регулировать принятием многострадального закона о зернохранилищах общего пользования. А для отслеживания межрегиональных потоков зерна в мире существуют и другие относительно простые и дешевые системы, говорит он.

Наталья Шагайда уверена, что распространение системы прослеживаемости на все больший ассортимент продукции создает дополнительные условия для удорожания российской сельхозпродукции. "Конечно, многократные девальвации рубля повышают его привлекательность на внешнем рынке, но такого рода инициативы приводят к выдавливанию с рынка микро-, малых и даже средних сельскохозяйственных предприятий", - подчеркивает она. - На мой вопрос, в каких странах есть такие системы, представитель Всемирного банка ответил, что это возможно только для определенных продуктов, покупатель которых, сидя в дорогом ресторане, должен рассуждать о том, на каком лугу пасется особая порода бычков". Дороговизна системы прослеживаемости для дорогих продуктов была неважна для посетителя дорогого ресторана. Для продукта массового производства - это увеличение стоимости, которое перекладывается на потребителя, а в случае низкого платежеспособного спроса - на производителя, у которого снижается норма прибыли. "Нужно помнить, сколько в стране бедных людей, что происходит с платежеспособным спросом. На самом деле, что важнее для государства: экономическая доступность продовольствия или иллюзия получения полной информации о каждом этапе движения продукта", - сказала она. - Качества продуктов питания можно добиться другими и несложными способами: нужно кардинально менять систему контроля, а не усиливать существующую".

Национальный союз зернопроизводителей, напротив, считает, что создание единой системы прослеживаемости сельскохозяйственной продукции необходимо. Это позволит обеспечить ее сохранность и получать объективную информацию о балансе производства и потребления. "Естественно, эта работа наведет порядок в сфере обращения сельхозтоваров во всех регионах, что создаст условия для повышения инвестиционной привлекательности АПК", - уверен г-н Скурихин. Однако создание и функционирование такой системы не должно осуществляться за счет сельхозпроизводителей или конечных потребителей, уточняет он

Виноградов также выступает за создание системы прослеживаемости зерна. Он считает, что это поможет поставлять зерно подтвержденного качества как на внутренний, так и на экспортный рынок и повысить качество как самого зерна, так и продуктов его переработки. "На начальных этапах внедрения системы прослеживаемости могут увеличиться затраты сельхозпроизводителей, элеваторов и транспортных компаний, но в дальнейшем при правильном подходе к разработке и внедрению системы прослеживаемости прослеживаемость позволит оптимизировать бизнес-процессы всех участников рынка и, наоборот, снизить затраты", - считает он.

В целом, российский зерновой рынок регулирует себя достаточно хорошо, хотя на саморегулирование вряд ли можно полагаться, но не стоит недооценивать его возможности, считает Дмитрий Рылько. Например, не совсем справедливо говорить, что в прошлом сезоне рынок сам себя регулировал высокими ценами, потому что определенную роль сыграли технические меры, которые затруднили экспорт, - говорит он. - Но в целом рынок справился, внутренняя цена выросла до рекордного уровня, и в результате в стране была засеяна рекордная площадь озимой пшеницы под урожай 2020 года, что хорошо".

Производство зерна показало свою эффективность при относительно низком уровне государственного регулирования - как со стороны ограничений, так и со стороны стимулов, подтверждает Денис Терновский. "При этом рынок зерна выполнял свои основные функции - обеспечивал доход сельхозпроизводителям и удовлетворял потребности переработки при комфортном уровне цен, сопоставимом с ценами в странах-экспортерах животноводческой продукции", - говорит он. По его мнению, рынок зерна только выиграет от такого регулирования, которое позволит сгладить возможные ценовые шоки для отечественных потребителей и тем самым предотвратить введение политических, а не экономических мер, таких как экспортное эмбарго.

Нам самим нужны подсолнухи

В отличие от зернового рынка, где инициатива новых регулирующих мер исходит от Министерства сельского хозяйства, в масложировом секторе идея повышения экспортной пошлины на подсолнечник с 6,5% до 20% принадлежит Масложировому союзу и была поддержана Министерством сельского хозяйства. Рекордный экспорт сырого масла за рубеж и то, что фермеры часто задерживают продажи, мешают перерабатывающим компаниям полностью реализовать имеющийся производственный потенциал, объясняет исполнительный директор Союза Михаил Мальцев. Экспортируя большие объемы сырья за рубеж, "мы фактически субсидируем иностранных переработчиков, наших прямых конкурентов", - сказал он. К середине марта решение не было принято, но предполагалось, что пошлина может быть увеличена на срок до шести месяцев.

ИКАР считает, что повышение экспортной пошлины на подсолнечник - излишняя мера. "Если взят курс на увеличение агроэкспорта, то необходимо стимулировать фермеров к увеличению сырьевой базы - производить как можно больше масличных культур, в том числе подсолнечника". Дмитрий Рылько комментирует: "Прося повысить пошлину на семена подсолнечника, наши масложировые компании, по сути, отрубают ветку, на которой сидят. - Да, может быть, они получат какую-то дополнительную маржу в этом сезоне, но в долгосрочной перспективе эта мера будет для них невыгодна. Поэтому мы считаем, что, даже учитывая интересы наших переработчиков, дополнительную пошлину вводить не стоит. Во всем мире перевозить подсолнечник гораздо дороже, чем масло и шрот, потому что он объемный и легкий. Кроме того, переработчики уже защищены действующей пошлиной, поэтому у них уже есть преимущество, добавляет он.

Любые пошлины - это выгода для некоторых участников пищевой цепочки, и не всегда это покупатели в магазине, ради которых оправдано введение ограничений, считает Наталья Шагайда. "Если бизнес чувствует, что ему выгодно и удобно открывать новые производства для расширения экспорта продукции с добавленной стоимостью, пусть они конкурируют с экспортерами сырья на внутреннем рынке, нет необходимости создавать дополнительные условия для переработчиков, - говорит она. - Иначе получится, что при росте пошлины на подсолнечник сельхозпроизводитель вынужден продавать по сниженным ценам переработчику, который в значительной степени ориентирован на внешний рынок и получит всю маржу".

Повышение экспортной пошлины на подсолнечник вызывает вопросы, соглашается Терновский. Сейчас уровень производства подсолнечника и перерабатывающих мощностей достаточно сбалансирован, что говорит о том, что регулирующий эффект от пошлины уже получен, а теперь появился фискальный эффект - налог на сельхозпроизводителей в пользу переработки, рассуждает он. "Желание повысить пошлину со стороны масложировой отрасли понятно, но это больше похоже на способ решить проблемы собственной эффективности и международной конкурентоспособности за счет упущенной выгоды сельского хозяйства, - говорит эксперт. - При этом никто не говорит о введении квот или пошлин на экспорт масла для защиты внутреннего рынка - очевидно, что и производители, и переработчики семян подсолнечника одинаково готовы воспользоваться эффектом девальвации".

Разумное повышение пошлин может способствовать развитию масложировой отрасли, увеличению переработки и экспорта продукции, при этом необходимо соблюдать баланс интересов производителей и переработчиков, считает Виноградов. Однако действующая ставка экспортной пошлины на подсолнечник является предельной по условиям соглашения с ВТО, и предложение о ее повышении может быть не принято, указывает он. Кроме того, в этом сезоне нет острой необходимости повышать пошлину на экспорт подсолнечника: в 2019 году был собран рекордный урожай, объем сырья для переработки даже при растущем экспорте подсолнечника достаточен, загрузка перерабатывающих мощностей близка к предельной, поясняет эксперт.

Активное участие государства в развитии и регулировании сельскохозяйственного рынка на данном этапе его развития необходимо в первую очередь в связи с активно растущим экспортом, считает Сергей Бахонкин, исполнительный директор группы компаний "Благо". Он подчеркивает: "Это не является признаком чрезмерного контроля или вмешательства государства в рынок. Наши ключевые страны-конкуренты активно используют различные протекционистские меры для защиты интересов своих сельхозпроизводителей и переработчиков: дифференцированные транспортные тарифы в зависимости от назначения груза, отмена импортных пошлин на сырье и/или повышение пошлин на готовую продукцию, различные льготы и меры поддержки нетарифного характера", - перечисляет он. - Ни одна компания, даже очень крупная, не может повлиять на существующую систему работы в чужой стране без поддержки государства. Важнейшая роль государства, в частности для успешной реализации проекта по экспорту продукции АПК, заключается в поддержке роста производства сырья для переработки и поставок за рубеж продукции с высокой добавленной стоимостью, развития транспортной инфраструктуры и т.д., добавляет он.

Любые ограничительные меры, такие как введение квот или повышение пошлин, в краткосрочной перспективе могут оказать необходимое влияние на экономику аграрного сектора, в том числе стимулировать экспорт продуктов переработки, а не сырья, поддержать цены и удовлетворить потребности внутреннего рынка, но в долгосрочной перспективе это может нарушить естественный баланс отрасли или создать препятствия для ее дальнейшего развития, считает Виноградов.

Экспортные ограничения, несмотря на краткосрочный положительный эффект от снижения внутренних цен, редко приводят к устойчивому росту внутреннего потребления и переработки, вторит Терновский. Неизбежный спад производства продукции, экспорт которой ограничен, в конечном итоге сводит на нет положительный эффект от таких ограничений. Более того, односторонние экспортные ограничения неизбежно ведут к общему ухудшению условий торговли, тем самым сокращая возможности роста, предоставляемые международным разделением труда.

В любом случае, основным инструментом защиты интересов экспортеров должна стать информационная открытость и прозрачность механизмов принятия решений о введении ограничений, считает Терновский. Рынок должен понимать правила определения и критерии регулирующих мер, используемых государством, что позволит снизить неопределенность, заключает он.

Овощи: Лояльность к импорту

Примером избыточного государственного регулирования в овощеводстве является ограничение использования инноваций в селекции (новых сортов и гибридов) через требование их обязательного включения в Реестр селекционных достижений, допущенных к использованию в России, после проведения государственных испытаний, говорит Михаил Глушков, директор Плодоовощного союза. "Эта мера была актуальна в Советском Союзе, когда все овощи производились за счет государства, а семена, не прошедшие испытания, не допускались к посадке, так как их эффективность не была доказана", - говорит он. - При этом в то время развивалась отечественная селекция, а импортные семена практически не использовались. Сегодня наша селекционная база устарела, процесс выведения сортов дорогостоящий и занимает до 25 лет, поэтому овощеводам приходится использовать импортные семена и гибриды, разработанные транснациональными компаниями". Доля импортных семян в производстве овощей открытого грунта сегодня составляет до 60%".При выборе сортов или гибридов производители исходят прежде всего из экономической эффективности производства, которая не всегда связана с урожайностью. Они рискуют собственными деньгами и принимают взвешенное решение самостоятельно, говорит Глушков. Реестр в его нынешнем виде устарел и, по сути, тормозит развитие отрасли, не позволяет производить конкурентоспособную овощную продукцию, востребованную на внешних рынках, сетует он. "Кстати, с 2020 года господдержка будет оказываться только тем овощеводам, которые выращивают семена, внесенные в Реестр, а сегодня многие производители думают отказаться от субсидий", - добавляет глава союза. По его словам, Реестр должен быть не обязательным, а декларативным - именно такой формат он имеет в развитых странах. Производители могли бы включать в него информацию о том, какие сорта они выращивают, какая климатическая зона благоприятна для того или иного сорта и т.д., но это не создавало бы административных барьеров для использования последних селекционных достижений.Если говорить о регуляторных мерах, которых недостаточно, то это контроль качества и безопасности импортируемых овощей и фруктов, продолжает Глушков. Если поставки мяса в Россию контролируются очень жестко - Россельхознадзор проверяет заводы импортеров, изучает технологию и условия производства, аккредитует их к поставкам, то зарубежных овощеводов и садоводов никто не проверяет. В результате на рынок поступает много некачественной, а иногда и небезопасной иностранной продукции, говорит он. В то же время контроль за отечественными производителями внутри страны очень жесткий, и если контролирующие органы обнаружат нарушения требований безопасности нашей продукции, завод могут закрыть на 90 дней, что обрекает его на банкротство.

Другие новости по теме

Еще